Студенческий тупик?

Россия, Санкт-Петербург

Дата: 2010-01-25 18:58:00+03

День студента

К тому, что Татьянин день, 25 января, считается также неофициальным Днем студента, российское общество уже привыкло. В понедельник, в зависимости от своих взглядов и настроения, кто-то из московских студентов с утра вознес молитвы Господу и Святой Татиане вместе с Патриархом и ректором МГУ Виктором Садовничим, а кто-то вечером отметит праздник медовухой или чем попроще.

Между тем, оснований для праздничных речей на высоком уровне сегодня не так уже и много. Коль скоро жизнь современного российского общества полна недостатков, пороков, «болезней роста» и просто несуразностей, то и студенческая молодежь в полной мере ощущает эти недостатки на себе – и сама является их носителем.

За 18 постсоветских лет российское государство так и не выработало сколь-нибудь четкой, рациональной и привлекательной политики в сфере высшего образования. А, поскольку жизнь не стоит на месте и не может ждать государства, эту политику стала формировать сама жизнь. Со всеми ее зигзагами.

Начать с самого простого. Выражение «бедный студент» является устойчивым, наверное, в любой стране. Ни одно государство не может платить учащимся, которые еще сами не работают, денежное содержание, которого хватило бы на нормальную жизнь (не говоря уже о том, что далеко не всякое государство предоставляет бесплатное обучение в вузах). В любой стране, независимо от ее официальных лозунгов, есть «золотая молодежь», ни в чем себе не отказывающая на «папочкино золото», — и множество таких студентов, для коих удовольствия жизни почти все в будущем, а в настоящий момент может и в животе урчать. Но бедность бывает разной.

Традиционная советская стипендия брежневских лет составляла 40 рублей (повышенная – 50). Разумеется, нормально жить на эти деньги было нельзя, да и просто просуществовать – довольно трудно. Однако, не вовсе невозможно. Нынешнее поколение 40- и 50-летних хорошо помнит, что на курсе всегда было некоторое число студентов, которые подолгу ходили в одних и тех же потертых вещах, а первокурсники порой донашивали школьные пиджаки, как правило, отпоров от них легкомысленно — серебристые школьные пуговицы и нашив другие. Эти ребята очень интересовались талонами на обед – и в профкоме им такие талоны выдавали. К тому же в некоторых стройотрядах летом можно было неплохо заработать (к сожалению, далеко не во всех).

В общем, как-то проскрипеть пять лет ради образования было как-то можно. Но и студент, живший с родителями, приносил в дом какой-никакой кусок, а в обеспеченной семье, где стипендию оставляли на удовольствия – этих удовольствий на нее хотя бы можно было набрать – учитывая, к тому, же их небогатый советский набор.

Сегодня тема стипендии по-прежнему живо обсуждается студентами в Интернете. Например, так:

«Если сравнивать со стипендией в советские времена, то по сегодняшним меркам, она  должна быть около 30 тыс. рублей. Ты забыл учесть, что раньше можно было на 40 руб. себе позволить, и что сейчас на 160 долларов ты себе позволишь… Нам «препод» рассказывал, как они в свое время на стипендию каждый день пиво в ресторане пили. Вот и делайте выводы, господа!»

«Ну, раньше стипендия составляла третью часть среднестатистической зарплаты, а сейчас — копейки. Думаю, 1 тыс. 500 руб. может хватить, а у нас в колледже стипендия 270 руб., повышенная – ? тыс. с копейками».

«Не, ребята! Она как минимум должна быть выше прожиточного минимума! То есть, хотя бы тысячи три! Ведь на сегодняшнюю стипендию прожить просто невозможно, но по определению ее должно хватать!»

«А что такое 3000? Один раз сходить в магазин за продуктами, один раз сводить девушку в кино, и один раз пожрать сушиков… Сделал все за 3 дня и оставшиеся 27 дней сидишь без денег».

Вот живая молодежная речь – «пожрать сушиков», это, конечно, классно. Что интересно в данном «дискурсе»? Сегодняшние ребята ничего не забыли, и про 40 советских рубликов из тех времен, когда их еще на свете не было, прекрасно знают.  Кое-кто и идеализирует прошлое: стипендия была не «третьей частью средней зарплаты», а третьей частью низкой и непривлекательной зарплаты – но тем не менее.

Помнится, в начале 90-х годов среди энтузиастов свободы и капитализма не редкость было мнение, что стипендии – наследие «совка», и их вообще надо отменить, а бесплатное образование – ужать до самого минимума. С тех пор этот пыл как-то поостыл. Очень многие из энтузиастов сами не справились с трудностями капитализма, а многие из них  сменили свои взгляды радикально.  Сегодня уже никто не говорит, что у нас, мол, все до одного студенты работают со второго курса и своих папочек за пояс затыкают.

Работающих студентов дневного отделения сегодня гораздо, конечно, больше, чем раньше. «Свободное посещение» — где официальным порядком, где явочным – обычное дело. Если набрать в Интернете слова «студент» и «подрабатывать» — то с ходу вылетает такой букет заголовков. «Студент подрабатывал…» — и далее: «торговлей «экстази», «продажей девочек», «изготовлением оружия и взрывчатки», «альфонсом», «карманником» — и, наконец, «киллером». Понятно, что СМИ гоняются за сенсацией, – но все это было!

Разбавлены эти заголовки чем-то более скучным и удобоваримым: «Юрий Лужков советует студентам подрабатывать дворниками», «Более тысячей студентов будут подрабатывать летом проводниками на Горьковской железной дороге» — это очень хорошо, но это не в Москве. И еще – из США: «Студенты штата Индиана подрабатывают исследованием экскрементов крупного рогатого скота».

Став однажды свидетелем пожара, корреспондент «Росбалта» поговорил с самым молодым из пожарной команды и узнал, что юноша — тоже студент дневного отделения. Караулы сутки через трое – остается время на лекции ходить. Вот этому можно позавидовать. Сохраняются в наше время и старые советские подработки вроде ночного сторожа.

Больше всего везет гуманитариям – и особенно нашему брату-журналисту. Поступив в 90-е годы в редакцию «МК», корреспондент «Росбалта» нашел там массу молодых коллег, которые являлись студентами дневного отделения «журфака» и подобных вузов. Но студент, полностью погруженный в освоение сложных наук (то есть, идеальный студент) – на стипендию, без поддержки извне прожить не может.

Другое дело, что об идеалах в наши дни вообще говорить как-то не принято. Масса сегодняшних студентов хорошо знает, сколько в финансовом выражении им стоило поступление – а зачастую и сдача экзаменов и зачетов в ходе учебы. Где-нибудь в метро не редкость подслушанный разговор. «Ну, прихожу я, значит, к декану. «Ну, че?» — говорит. «Двойку, говорю, получил» «Ну, гони сто «баксов». А чего не приходил, ждал-то?» «Да я думал, типа, пересдам». «Ага! Индюк тоже думал».

Когда коррупция в образовании зашкалила за все возможные пределы, — можно понять государство, решившееся на крайние, радикальные и не безобидные меры типа ЕГЭ. Но глупо и надеяться, что этим «кавалерийским ударом» можно изменить сложившуюся мораль.

Главная же беда российского высшего образования – это даже не коррупция, или, точнее, не коррупция как таковая. Корень зла в несовершенстве системы. Советские перекосы были дополнены перекосами раннего капитализма, и не только не получилось того «минуса на минус», что дает плюс, но вышла физиономия, совсем уже бесформенная.

У советского образования был «железный привкус». «Инженер» был самой массовой профессией – и деградировала эта профессия чудовищно за довольно короткий срок – достаточно сравнить, чем был инженер при царе, в 30-е годы, еще и в 50-е – и чем при Брежневе. А затем, в 90-е годы, «оборонка» и прочая промышленность сдулась.

Закрылся ли хоть один из бесчисленных технических вузов с причудливыми аббревиатурами названий? Нет. Все «макароносверлильный и заборостроительные» институты остались в живых и даже нарекли себя «университетами» и «академиями». И посреди их проржавелых сверл расцвели причудливые цветы юрфаков и психфаков.

Строить мосты в никуда поступали лишь самые скромные мальчики и девочки (да и их становилось все меньше), более амбициозные и, наоборот, легкомысленные сверстники рвались в юристы и экономисты. И государство шло им навстречу, разрешив любому вузу, независимо от профиля, открыть юридический факультет. Это при том, что, как заметил один эксперт, настоящих преподавателей права в России и по одному преподавателю на вуз не наберется.

И парадокс дня сегодняшнего — юристы не могут устроиться на работу, а нормальных инженеров попросту нет (хотя с высоких трибун звучит призыв ориентировать молодежь на инженерные и конструкторские специальности).

Все эти перекосы пока остаются в силе, и государство еще только обещает начать их исправлять. Сегодня гигантская часть российских студентов в самом «нежном возрасте» прекрасно знает, что их специальность по  диплому не имеет ни малейшего отношения к их будущей и настоящей жизни. Что высокие лозунги типа «строить новую Россию» не имеют никакого отношения к повседневной реальности. И что призывы к исполнению, скажем, воинского и иного гражданского долга рассчитаны уже даже не на дураков, а на инопланетян, которых нет. Пожалуй, лицемерие наших дней посильней комсомольского будет.

Разумеется, при всем при этом, все юноши и девушки как-то живут. И многие из них живут неплохо. Занимаются бизнесом, музыкой, влюбляются, — иногда ходят на демонстрации и дразнят ОМОН, за что даже ректоры пока не торопятся их отчислять. Под наслоениями лицемерия скрываются вполне симпатичные молодые мордашки. Дай Бог им счастья.

Автор: Леонид Смирнов

источник: ИА «Росбалт»

Короткая ссылка: